разглядывать мой костюм.
— Чиполлино, что ли? — наконец, вымолвил он.
— Не похож?
— Почему не похож, я же догадался. А луковицу сам клеил?
Я покрутил пальцами в воздухе — это могло означать что угодно.
Тут в зал вошла директриса, похлопала в ладоши и сказала, чтобы мы встали в круг. Мы встали в круг и притихли, ожидая, что будет дальше. В коридоре раздался топот, и в зал вошли Дед Мороз со Снегурочкой. Одеты они были почти так же, как их двойники под ёлкой. Снегурочкой была Таня из десятого класса. Она считалась первой красавицей в школе. Таня подошла к ёлке, подбоченилась, закинула назад голову и вытянула вперёд правую ногу. Так делали женщины на картинках из журналов мод, считая, наверное, что такая поза делает их неотразимыми.
— Вы знаете, кто к вам пришёл? — зарычал Дед Мороз.
— Знаем, знаем, Николай Степанович! — закричали мы.
Ну как можно было не узнать нашего учителя физкультуры!
— Для кого Николай Степанович, а для кого Дед Мороз, — строго сказал учитель физкультуры.
Таня нахмурилась и переменила позу. Теперь она вытянула вперёд левую ногу.
— В общем, так, — продолжал Дед Мороз, — учились вы хорошо, дисциплина не очень хромала, подарки заслужили, но не совсем. Надо ещё немного потренироваться. Тьфу, поработать. Встаньте в ряд, носки подровняйте… Смирно! Равнение направо! А теперь вольно. Я сейчас буду выбирать лучшие костюмы, а Снегурочка мне будет помогать.
Они пошли вдоль ряда, Снегурочка просто улыбалась, а Дед Мороз пальцем трогал наши маски, потом хлопал по плечу.
— Я так решил, — сказал он, закончив обход. — У мальчиков лучшие костюмы у Пирата, Чиполлино и Карабаса-Барабаса. У девочек все костюмы хороши, пусть Снегурочка выберет сама.
Таня подошла к трём зайчикам-цветочкам и пригласила их на сцену. Пират, Чиполлино и Карабас-Барабас отправились за ними. Пират, поднимаясь по ступенькам сцены, наступил на бороду Карабаса, но не оторвал её, а просто замедлил движение бородача. Бородач пригрозил Пирату кулаком, тот спрятался за спину Чиполлино и толкнул его. Чиполлино споткнулся, сделал большой шаг, чтобы удержаться на ногах, и услышал треск!
Я понял, что случилось непредвиденное. Зелёные штаны мальчика-луковки треснули и разошлись по шву. Сзади! На сцену мне пришлось подниматься боком, чтобы никто ничего не заметил.
Мы выстроились на сцене, и Дед Мороз приказал всем в зале нам аплодировать. Все немного похлопали и закричали, чтобы мы станцевали или спели.
— Танцевать не буду, — прошептал я Пирату. — Ты мне штаны порвал.
— А чего Карабас ко мне приставал? — пошёл в атаку Пират.
— Тише, — зло прошипела Снегурочка. — Сейчас вам подарки дадут. Петь не надо, я знаю, как вы поёте. Только праздник испортите.
Мы согласились праздник не портить, получили по мешку с конфетами и спустились в зал. Дальше было неинтересно. Всем тоже раздали мешки с конфетами, только поменьше. Снегурочка объявила, что сейчас начнётся весёлый хоровод вокруг ёлки, а я попятился в раздевалку, оделся и побежал домой.
У Валерки есть сестра Маша. Ей пять лет, о чём она всем сообщает при знакомстве. Маша любит играть в мальчишечьи игры и всегда просит дарить ей машинки. Особенно она обожает большие грузовики и автобусы. Если гости дарят ей куклу, то она сажает её в кузов грузовика и приказывает сидеть тихо, чтобы не мешать водителю. Остальные куклы сидят на остановке и ждут автобуса. «Автобус опаздывает», — говорит им Маша и начинает строить из кубиков и книг город с улицами и площадями. На улицы Маша помещает все свои машинки, и получается пробка. «А что делать, — вздыхает Маша, — жизнь такая пошла».
— Маша, — говорю я, — давай поиграем в слова.
Маша обожает играть в слова, она знает слов не меньше, чем мы с Валеркой.
— Электрификация, — начинаю я игру.
— Ябеда-корябеда, — продолжает Маша.
— Это же два слова, — возражаю я.
— А кто сказал, что нужно одно?
Возразить нечего. Я говорю «арбуз».
— За далёким полем, — говорит Маша.
— Так это целое предложение, — вступается за меня Валерка.
— Какие-то вы ограниченные, — выпаливает Маша и уходит к своим машинкам.
Ещё Маша может удивлять гостей.
— Маша, — спрашивают её гости. — Какой день недели будет в этом году шестого октября?
Маша на секунду задумывается и говорит, что вторник. Гости ахают, смотрят в календарь и убеждаются, что Маша права.
— А что было десятого мая?
— Суббота, — отвечает Маша.
И опять она не ошиблась.
— Маша будет великим математиком, — говорят гости.
— Маша будет тем, кем захочет, — говорит Маша и уходит к своим машинкам.
Я спрашиваю у Валерки, какой у Маши секрет. Ведь не может девочка помнить 365 дней недели.
— Это просто, — говорит Валерка. — Маша выучила дни недели первых чисел каждого месяца. А потом просто вычисляет в уме, что будет в любой день этого месяца.
— Как вычисляет? — удивляюсь я. — И как можно запомнить дни недели в начале каждого месяца?
— Голова ещё пустая, вот там всё и помещается, — объясняет Валерка. — У нас с тобой там задачки, даты по истории, названия рыб и зверей.
— Я тоже знаю рыб и зверей, — говорит из соседней комнаты Маша.
Маша не только быстро считает, у неё ещё очень хороший слух.
Садимся за стол пить чай. Маша заявляет, что у неё мало времени и горячий чай она пить не будет. Ей наливают в чашку яблочный сок. Маша просит стакан, переливает туда сок из чашки. Пробует. Переливает сок обратно в чашку.
— Я ошиблась, — говорит Маша. — Из чашки сок вкуснее.
— Это тот же сок, какая разница? — удивляется Валерка.
Маша молчит и смотрит на нас как на маленьких детей. Как можно не понимать разницу между соком из стакана и соком из чашки?
— Вот же достанется кому-то сокровище, — смеётся Валеркина мама.
— Вот кому-то повезёт, — добавляет Маша.
Я учусь в первом классе. Наступает март, я просыпаюсь утром уже не в темноте, как совсем недавно, а когда за окном сияет солнце. Сажусь на кровать, жмурюсь от солнечных лучей и боюсь, что проспал и опоздал в школу.
— Мам, — кричу я. — Ты почему меня не разбудила? Я же в школу опоздаю.
— Не опоздаешь, — говорит мама.
— А почему сейчас светит солнце, а недавно в это время было темно?
— Потому что весна, — отвечает мама. — Доброе утро!
— Доброе утро. А почему весной солнце так рано встаёт?
— Потому что весной оно должно выше на небо забраться.
Я задумываюсь, но разъяснения не понимаю.
— Солнце по-разному встаёт летом и зимой потому, что наклонена земная ось, — говорит из соседней комнаты папа.
— Чего, чего? — спрашиваю я.
— Не морочь ребёнку голову, — говорит мама. — Это даже я не понимаю. Всё, вставай! Умываться, одеваться — и за стол!
Мама упреждает поток вопросов про земную ось, небо и солнце. Я чищу зубы и думаю о свалившейся на меня загадке. Что-то мне подсказывает, что солнце забирается высоко потому, что вокруг тает снег.
На завтрак — манная каша. Я ковыряю ложкой в тарелке.
— Ешь, — говорит мама, — что задумался, как Спиноза.
Я не знаю, кто такой Спиноза, хочу спросить, но решаю не отвлекаться и продолжаю думать.
Когда болеешь, то много читаешь — а что ещё делать? Потом выздоравливаешь и снова читаешь, остановиться не можешь. Я читал всё, что попадётся под руку. На полке у мамы стояла «Популярная медицинская энциклопедия». Вот однажды она мне под руку и попалась. Книга толстая, с картинками. Полистал её, а потом стал читать всё подряд. Статьи, которые начинались на букву «А», я осилил и очень заинтересовался аппендицитом. А вдруг у меня воспаление этого отростка, а вместо похода к врачу я учу, что «жи» и «ши» пишутся через «и»?
Потрогал правую половину живота. Так… Чувствительно! Подошёл к зеркалу, высунул язык. В энциклопедии про
